Начинать лучше с простых вопросов о дне сегодняшнем: как дела, жизнь, здоровье, дети, внуки?.. Когда удалось разговорить собеседника можно начать с воспоминаний его предков – что рассказывали родители, бабушки, дедушки? Возможно – вы единственный человек, который этим интересуется за многие десятилетия. Таким распросам обычно рады. Но если Вы задали дежурный вопрос дежурным тоном, такой же ответ и получите, короткий и однозначный. Следите за интонацией. Ваше общение – это обычный разговор, будьте любопытны и заинтересованы.
В течении всего времени встречи нужно слушать и слышать. Если собеседник замолчал – это ещё не значит, что он закончил говорить. Он думает, вспоминает, формулирует мысль. Именно после таких пауз часто произносится самое важное, иногда – сокровенное. Сколько раз я сам новыми вопросами обрывал такие воспоминания сегодня видно из записей тех неумелых интервью. Это одна из самых частых ошибок. Здесь всё как в обычном разговоре – кто-то должен меньше говорить, в данной ситуации – это корреспондент. И не надо постоянно поддакивать, «мычать», достаточно иногда кивать головой. Вы за кадром, а звук пишется!
Когда ваш собеседник закончит свой ответ, он обязательно даст об этом знать, обычно взглядом. Теперь нужно внести ясность во все непонятные моменты, переспросить нерасслышанное, всё уточнить, некоторые сложные фамилии разобрать по буквам. В этот момент иногда следует отступить от запланированного списка вопросов и задать другой, только что возникший.
Что касается списка вопросов. Когда рукопись моей книги была готова – выяснилось, что нет информации для биографий. Пришлось искать адреса и телефоны родственников, созваниваться. И именно в этой информации оказались фактические ошибки. Хотя всё можно было узнать у самих респондентов. Время и место рождения, сведения о родителях, места учёбы и работы, семейная жизнь, дети, заслуги и достижения, увлечения… Без этих сведений интервью нельзя считать законченным. А дальше вопросы следуют хронологически: самые ранние воспоминания, детство, школа, работа… Если мы общаемся с бывшим рыбаком – нужно больше спрашивать о способах и условиях его работы, разговор с охотником-промысловиком, лесником или егерем – замечательная возможность узнать о изменениях в экологическом состоянии природы, численности промысловых зверей и птиц в разные годы, особенностях профессии. О школе лучше расскажут учителя и ученики, о больнице – врачи, о добыче нефти и газа – нефтяники и газовики… Есть события, о которых помнят все: коллективизация, репрессии, война, перестройка. Это общие вопросы, на которые ответы могут быть очень разные, в этом и заключается их ценность для будущего произведения.
Ещё одна проблема, на тот момент техническая, – не было возможности сканировать документы и фотографии. Какие-то снимки были сняты на камеру, но этого оказалось недостаточно. Работая над книгой я вооружился сканером и ноутбуком, обходил жителей Сытомино, Сургута, сканировал фотоальбомы, все интересные документы, письма, грамоты. Фотоальбомы сканировал целыми страницами, а уже дома разрезал и редактировал в редакторе. И здесь опять недорабатывал – сейчас некому комментировать некоторые фотографии. Нужно было расспрашивать почти о каждом снимке и записывать ответы на ту же камеру или диктофон. В наш музей приносили целые пакеты фотоснимков, я их сканирую, но уже без комментариев, этих людей не помнят. Иногда выручают надписи на обратной стороне фото, они тоже обязательно сканируются. Сейчас есть интернет-сообщества городов и поселений, неизвестные фотографии желательно размещать на их страницах и, возможно, кто-то вам поможет узнать о людях и событиях на безымянных снимках. Вообще в таких сообществах, чаще всего в «одноклассниках», можно найти людей, которые по Вашей просьбе напишут свои воспоминания. Но не нужно обращаться ко всем сразу (я пытался – не работает). Обращение должно быть адресным, к конкретному человеку.
Сегодня уже немногие помнят годы коллективизации, репрессий и войны. Но это не должно останавливать краеведов. Самое время поговорить с людьми о перестройке и последующих событиях. Это человеческая боль миллионов советских людей. Времена «лихих девяностых», когда рушились не только производства и социальный строй, но и нравственные нормы. Времена «беспредела», о которых ещё многие боятся говорить, уже требуют освещения и осмысления. Именно сейчас нужно записывать эти воспоминания. Прочту высказывание историка Тацита, которое я взял эпиграфом к своей книге: «Я считаю главнейшей обязанностью хроник сохранить память о проявлениях добродетели и противопоставить бесчестным словам и делам устрашение позором в потомстве». Такова и на мой взгляд задача пишущих краеведов.
Удачи вам в творчестве!