«Трудно постигнуть душу человеческую. Но вдвойне трудно, если она бесхитростна и кристально чиста»

«Океан басовито вздыхал. Казалось, он что-то пытался нам сказать. Но мы его не понимали. И он это чувствовал и, сердясь, обиженно рокотал каждым девятым валом...»

«Я мечтаю, чтобы мы – люди научились говорить о Родине, не произнося этого слова… Я мечтаю, чтобы мы – люди научились говорить о Любви, не клянясь в любви…».

«Мы искали древние финно-угорские корни между остяками и саамами. А их оказалось немало и в языке, и в культуре, и в промыслах. Мы уверовали в то, что в наших языках достаточно общих слов, чтобы объясниться друг с другом в простейшей ситуации. Словом, тогда мы почувствовали себя близкими родственниками».

«При каждом ударе Бакс молча закрывал заслезившиеся глаза, но как лежал, так и продолжал лежать, ещё плотнее прижимаясь к земле. Наконец, Софья Николаевна рухнула около пса, выбросила в сторону курицу, и, обняв Бакса, зарыдала...»

«Первоземля – это земля справедливой жизни, там все люди равны, там все люди справедливы. Эта земля вдохнёт в тебя жизненную силу, укрепит твой дух и тело. И эта сила проведёт тебя по счастливым тропам, обходя за два-три дерева все опасности и беды, невзгоды и неудачи. Ты всегда сможешь творить справедливое на своей жизненной тропе» .

«Человек живёт любовью, в ней бессмертным может стать… Зацветут цветы, и снова жизнь, что кажется суровой, будет праздником дышать».

«Может быть, Любовь – это снегоходная дорога, накатанная нашим сыном по бесконечной снежной дали, между тундрой и тайгой, там, где всегда ездили люди нашего рода?»

«Так и застрянет в горле ком от красоты таёжной дали, простого счастья – мирно жить, и нет ценней тебе медали, чем радость Родину любить».

«…это мой Север! Таким увидел его я. Для других он, может быть, холодный, бесприютный, суровый. А для меня он тёплый, как берестяная люлька, как колыбель, в которой качала меня мать, навевая светлые сны».