«Разве можно объять необъятное?! Все эти чёрные урманы, сосновые боры, мшистые болота, перевитые твоими тропами-дорогами, на которых остались светлые и горькие дни и годы твоей жизни. Долгие и недолгие реки, большие и малые озера, таёжные ручьи и родники, что поили тебя своими водами. Всё это будет жить в памяти до последнего мгновения, до последнего вздоха».

«Ледяная земля проснулась от вековой спячки. Она разгоряченно дышала, снимая с себя шубу из дремучей тайги, опоясываясь стальными нитями дорог и трубопроводов».

«Я знаю, что основное наше предназначение – сеять добро, в первую очередь – дарить добро своим ближним. Я живу в добре».

«Может быть, Любовь – это снегоходная дорога, накатанная нашим сыном по бесконечной снежной дали, между тундрой и тайгой, там, где всегда ездили люди нашего рода?»

«Есть у человека в жизни главное и есть второстепенное. И главное — это всё-таки внимание к родителям, жене, забота о детях, о близких и дальних. Успеть за свою жизнь сделать добра столько, чтобы потом, когда наступит срок, и умирать было не стыдно. Ежедневно радоваться от общения с окружающим его миром и, что, наверное, самое-то главное — чтобы мир ему радовался».

«Россия, верю, не сгоришь, горя за всех на этом свете, и души, верно, сохранишь тех, кто горит с тобой и светит».

«С мамы начинается земля. В люльке просыпается земля. Под солнцем качается земля. В сказке продолжается земля».

«Человек живёт любовью, в ней бессмертным может стать… Зацветут цветы, и снова жизнь, что кажется суровой, будет праздником дышать».

«Казалось, что война и всё самое страшное осталось позади. Но война снова ворвалась в её жизнь, и становилось жутко. Только любовь наполняла жизнь смыслом и давала силы жить».

«При каждом ударе Бакс молча закрывал заслезившиеся глаза, но как лежал, так и продолжал лежать, ещё плотнее прижимаясь к земле. Наконец, Софья Николаевна рухнула около пса, выбросила в сторону курицу, и, обняв Бакса, зарыдала...»